Смерть в «Юбилейном»: Тальков, Малахов и память о 90-х
6 октября 1991 года во дворце спорта «Юбилейный» в Санкт-Петербурге был убит певец Игорь Тальков. Это произошло тридцать лет тому назад, и сейчас трудно представить атмосферу того времени и обстоятельства убийства…
В частности, вряд ли имеет смысл принимать всерьез экспертизы и следственные действия, в результате которых виновным был признан коммерческий директор Талькова Валерий Шляфман. Также вряд ли стоит верить публикациям, в том числе «Википедии», называющим второго участника конфликта, Игоря Малахова, то охранником, то концертным директором певицы Азизы.
С Малаховым у нее был роман — позже об их отношениях много рассказывала сама Азиза и об этом писали все, кому не лень. Перед началом ссоры с Тальковым, в разговоре с Шляфманом, он, по словам самого коммерческого директора, назвал себя «деятелем теневой экономики», и это был не слишком изящный эвфемизм. Ссориться с ним было крайне вредно для здоровья, что подтвердилось и в октябре 1991-го, и позже.
«Концертный директор, убивший артиста, который его кормит, похож на зарезавшую дойную корову молочницу», — в такой циничной форме звучали сомнения в справедливости вынесенного решения о виновности Шляфмана в эстрадных кругах. Правда, в конце восьмидесятых — начале девяностых происходили и другие странные вещи. В 1989-м у осужденного за кражу и разбой Игоря Малахова реальный срок был заменен на условный, и приговор так и не вступил в законную силу, к общественно-полезному труду его не привлекли.
Возможно, все экспертизы, говорившие о виновности Шляфмана, были абсолютно честными. Возможно и то, что удивительная синхронность судеб бывших охранников Талькова оказалась случайной. Один из них впоследствии был забит арматурой. Второй совершил самоубийство — выпрыгнул из окна, перед этим отрезав себе палец. Третьего телохранителя ранили ножом в живот, и ему пришлось скрываться.
Вспоминая эту старую историю, словно перелистываешь альбом с пожелтевшими от времени фотографиями, удивляясь странным модам прошлого. В 1991-м Тальков, с его откровенно слабыми текстами и путаными идеями, казался чуть ли не символом русского возрождения. В случившемся 6 октября убийстве многие увидели происки мировой закулисы. Но это, разумеется, было не случайно. Игорь Тальков попал в нерв своего времени: сейчас ностальгируют по советской империи, перед концом СССР схожие чувства вызывала «Россия, которую мы потеряли».
Не случаен был и скандал в «Юбилейном», когда Азиза захотела, чтобы ее выступление закрыло концерт — это считалось престижным. О деталях тех событий много писали в прессе со слов очевидцев. Тальков, было, согласился, но тут вмешался Шляфман, сказавший, что так пожелал какой-то Малахов. Затем началась безобразная драка со стрельбой из газового пистолета, принадлежавшего Талькову, и нагана Игоря Малахова. Хамство и спесь, наглость и грубая сила были фирменным стилем ранних 90-х. Шляфман пошел на обострение конфликта и спровоцировал драку. Тальков полагался на трех телохранителей, бывших десантников, и газовый пугач, Малахов был чемпионом Сибири по кикбоксингу, у него имелся боевой револьвер и большие криминальные возможности.
Шляфман ударил беременную Азизу ногой в живот, и у нее погиб ребенок от Игоря Малахова. Тальков был убит. Причиной вроде бы стало то, что Малахов за глаза назвал Талькова «Васьком». Шляфман тут же это пересказал, и певец вышел из себя — в детстве он прошел хорошую дворовую школу, и оскорбление показалось ему непростительным.
Игорь Малахов был далеко не прост: он окончил музыкальное училище, учился на актерском факультете ВГИКа. Тексты песен, которые он писал для Азизы, звучали странно и интересно — стихи Талькова были куда хуже. Малахов был и композитором-мультиинструменталистом, и его музыка была неплоха. В спокойные времена он мог бы играть бандитов в кино, но перестройка и не в меру живой характер сделали его настоящим бандитом.
Если в этой истории и есть какой-то большой смысл, то лишь в том, что в 1991-м для криминала ничего не значила громкая слава, которой пользовался Тальков. А Игорь Малахов оказался сильнее еще советского уголовного розыска и даже КГБ, с азартом подключившегося к расследованию убийства.
Малахов получил второй условный срок — на этот раз за хранение огнестрельного оружия. Шляфман через полгода уехал в Израиль, и виновным в убийстве бывшего концертного директора признали уже в эмиграции. Позже отечественная юстиция пыталась заполучить его обратно, но делалось это без азарта, для проформы и ничего не дало. В 1993-м, когда между Россией и Израилем отсутствовало соглашение о правовой помощи, прокуратуре РФ не позволили допросить Шляфмана. Его просили выдать — но это было и вовсе невозможно.
В конце концов соглашение о совместной борьбе с организованной преступностью было заключено, и в Израиль отправили материалы следственного дела. Но израильскую прокуратуру они совершенно не убедили. В Израиле Шляфмана не считают убийцей Талькова.
А Игорь Малахов продолжил свою профессиональную карьеру, был крутым рэкетиром, но в хозяева жизни так и не вышел.
Он дружил с артистами, а по своему мироощущению и сам был актером — такое впечатление Игорь производил в общении. Ему хотелось производить впечатление, нравиться, быть интересным. «Удачно вышло, что я убил эту шляпу!» — говорил он малознакомым людям, и психолог бы подумал, что выстрел в «Юбилейном» стал главным событием его жизни. Автору этих строк он это сказал в 1996-м, примерно через час знакомства. Смерть Талькова принесла ему славу, которой хочет каждый артист. Это была отличная реклама, с убийством в «Юбилейном» был связан его статус. Из-за этого Игоря Малахова помнят и сейчас — да и Талькова вспоминают, скорее всего, потому что его убили. А в магазинчик Шляфмана в Израиле люди часто заходили только за тем, чтобы «поглядеть на убийцу Талькова».
Во второй половине 90-х Малахов был боссом успешно работавшей преступной группировки — о том, где она базировалась и что контролировала, довольно много написано. Однако деньги у него не задерживались. Он был чрезвычайно харизматичен, очень опасен, но плохо считал. К тому же он легко увлекался и, как ни странно, производил впечатление доверчивого человека. Во всяком случае, так это выглядело во время нашей встречи. Его временем были девяностые — но дожил Игорь Малахов до 2016-го.
Тут бы можно было помянуть о воздаянии, но оно в этой истории совершенно ни при чем, как и разнообразные приметы, вроде бы предшествовавшие гибели Талькова. Игорь Малахов некоторое время был послушником в монастыре, но в девяностые в религию густым косяком шли бизнесмены и чиновники, бандиты и экстрасенсы. Позже Игорь Малахов ударился в язычество и сменил фамилию на Рус.
Он был очень красив, его любили женщины. Но в конце жизни Игорь Малахов, как говорят, сильно растолстел и стал неадекватен. Доживал он в деревне, в большом деревянном доме, с третьей женой и двумя детьми. За год до смерти жена от него ушла, и о нем заботилась мама. Потом он умер, и этого никто не заметил.
Вместе с ним, надолго пережив саму себя, умерла эпоха. 90-е были временем больших надежд и безумных денег. Бешеной популярности эстрадных звезд, собиравших полные стадионы. Замешанных на недавней советской нищете чванства и хамства, демонстративного новорусского потребления. Смутных надежд — их патриотический, почвеннический извод по своему выражали песни Талькова.
Еще это было время ускользнувшей от государства и попавшей в руки случайных людей силы, а когда власть вновь окрепла, время силового предпринимательства кончилось. Некоторые из занимавшихся им людей были убиты (брат Малахова Олег погиб в 1994-м), многие уехали за границу, другие ушли в легальный бизнес. Кто-то доживает свой век в глуши и забвении, на небольшие деньги — у них не было своей минуты славы, и о них забыли.
Возможно, это предпочтительнее той памяти, которую оставил о себе Игорь Малахов. Чего стоит жизнь, главным в которой оказалось случайное убийство?
Фотографии: www.rgnp.ru, www.avatars.mds.yandex.net.