Экс-зенитовец Юрий Роденков: «Моя мечта не сбылась, но это был промысел Божий»
- Как началось ваше увлечение футболом? - С самого детства моим единственным увлечением был футбол. Играл в детском саду, во дворе с отцом. Я обладал большой энергией, которую, по мнению родителей, надо было куда-то девать. А потом все закрутилось, завертелось, спустя какое-то время мы осознали, насколько замечательно заниматься в «Смене»! Моим тренером был Александр Петрович Смыков, а нормативы вместе с ним принимал Василий Александрович Костровский, в будущем директор «Смены», первый тренер Игоря Денисова и Владимира Быстрова. - Вас пригласили в дубль «Зенита», а перед сезоном-2007 вы съездили с основным составом на сборы с Диком Адвокатом, но в главной команде не закрепились. Почему? - С такими футболистами, как Андрей Аршавин, Фатих Текке, Павел Погребняк, Алехандро Домингес, конкурировать было чрезвычайно сложно. На сборах я чувствовал себя неплохо и ловил себя на мысли, что могу закрепиться в основе. С Диком Адвокатом беседовали дважды, после первого и второго сборов. Тренер сказал примерно так: «Юра, ты талантливый футболист, но за этими футбольными глыбами точно просидишь на скамейке и потеряешь сезон. Тебе важно играть, в первую лигу не отпущу, а вот в премьер-лигу, в Нальчик, откуда на тебя есть запрос, отдам». Мы жили в номере с Андреем Аршавиным, поэтому я, естественно, спросил у него совета. - И что сказал Аршавин? - «Пока не выгонят из «Зенита», не уходи». Аршавин был лидером «Зенита», поэтому я прислушался к его мнению и решил проверить свои силы на втором сборе. Но следующий разговор с Адвокатом сложился жестче, главный тренер фактически настаивал на аренде в Нальчик. У меня был контракт на три года, арендное соглашение оформили быстро – так я и стал игроком «Спартака». При этом знал, что, если бы хорошо проявил себя под руководством Юрия Красножана, смог бы еще раз попробовать свои силы в «Зените». Забегая вперед, замечу, что в скорости никому не уступал: в премьер-лиге на тот момент был лишь один футболист, который меня обгонял. - Как его звали? - Бранислав Иванович, который тогда играл за «Локомотив». Думал – вот быстрый парень! - Что запомнилось из сборов с Адвокатом? - Прекрасные условия, идеальные поля в Марбелье, превосходное питание. Все было на самом высоком уровне. Я благодарен Богу, что хотя бы немного смог поработать рядом с Аршавиным, Спиваком, Радимовым. «Пихали?» Да, не без этого, но критику со стороны опытных футболистов я воспринимал совершенно спокойно, поскольку был просто счастлив оказаться в такой компании. В целом сборы отработал неплохо, забивал в двусторонних играх. Чего не хватило? Наверно, психологической уверенности. - Останься вы в «Зените», стали бы чемпионом России. Не жалеете? - Мой ровесник Юра Лебедев тогда выиграл золотые медали. Но я ни о чем не жалею, поскольку провел замечательный год в Нальчике. Это было настоящее братство: мы сдружились, у нас был замечательный коллектив, в чем огромная заслуга Юрия Анатольевича Красножана. Все ребята примерно одного возраста – я, Кожаров, Филатов, Самсонов, Файзулин, Васин. После игр собирались семьями, посещали живописные места Кабардино-Балкарии, окунулись в местные традиции: застолья, шашлыки. Прекрасное время!
- Игравший вместе с вами Виктор Файзулин в 2008 году перешел в «Зенит», выиграл Кубок УЕФА и Суперкубок Европы, стал многократным чемпионом страны, выступал на чемпионате мира в Бразилии. Вы чувствовали его потенциал? - Между прочим, Витя не раз отмечал, что, несмотря на все достижения в «Зените», самые теплые воспоминания у него остались именно от Нальчика. В том, что после «Спартака» Витя перейдет в один из ведущих российских клубов, я был уверен: он был одним из лидеров и капитаном команды, исполнял все стандарты, забивал и отдавал. В «Зените» Файзулин быстро раскрылся, мог прогрессировать и в дальнейшем, но, к сожалению, помешали травмы. Но знаете, мне удалось разглядеть потенциал игрока сборной России в другом нашем футболисте. - В ком же? - В Вите Васине! На первом сборе в Сочи мы играли «четыре на четыре» на сближенные ворота. Я попал с Васиным в одну команду, смотрю – высокий парень, крутит, вертит, забивает, вот, думаю, попался конкурент! А он оказался центральным защитником! Мы хорошо общались и дружим до сих пор, Витя хоть и выступал в основном за дубль, но к тренировкам основы привлекался регулярно. Играть против него было чрезвычайно сложно: цепкий, неуступчивый, хладнокровный, техничный. Классный футболист! - Васин, Самсонов, Файзулин после Нальчика пошли на повышение. Почему это не получилось у вас? - Потому что в премьер-лиге забил всего два гола. Я сыграл 25 игр – 9 в основном составе, 16 раз выходил на замену – моментов у меня было много, но как центральный нападающий, которому давали хорошее игровое время, показал низкий КПД. Все-таки своим шансом не воспользовался. В таком нерезультативном форварде команды премьер-лиги заинтересованность не проявили. Потом я поехал в «Аланию», перед которой стояла задача возвращения в премьер-лигу, затем были Владивосток, Белгород, Калининград, Красноярск, Саратов, Пенза. - Когда и как вы определились, чем заниматься после окончания футбольной карьеры? - Я часто задавался этим вопросом, но ответа не находил, пока в 2011 году, выступая за «Балтику», не познакомился с моим нынешним духовником, протоиереем Александром Азаренковым. Мы часто общались, мое мировоззрение стало постепенно меняться. Наверно, уже в Саратове я для себя решил, что после окончания карьеры поступлю в православную духовную семинарию. - Вы целенаправленно пришли к Богу? - Я всегда был верующим человеком, однако вера моя не была осознанной. Да, я ходил в храм, молился и ставил свечки, иконки в раздевалке перед важными играми, однако ничего не знал о таинствах церкви, исповеди, причастии Святых Христовых Тайн. Возможно, мама, человек глубоко верующий, своими молитвами предопределила встречу с моим духовником. - Как это произошло? - Мама поехала в паломническую поездку, где случайно познакомилась с батюшкой, оказавшимся бывшим спортсменом. Тогда и решила, что общение с ним пойдет мне на пользу. В первый же мой отпуск мы поехали с мамой к нему в Оренбург. Сразу ощутил исходящую от батюшки Благодать, мне стало интересно, меня буквально заворожило, я видел в нем духовного авторитета, всезнающего, уверенно идущего по жизни человека, стремящегося делать добро людям. За батюшкой действительно хотелось тянуться, спрашивать совета. Повторюсь, у меня не было момента, когда я, словно по щелчку, решил – бросаю все и ухожу в монастырь. Все получилось размеренно, постепенно. - Как развивались дальнейшие события? - Три года спустя, в Саратове, я уже вел настоящую духовную жизнь: соблюдал пост, молился, причащался, исповедовался, читал Священное Писание. Сейчас я диакон Русской православной церкви, на данный момент прохожу сорокоуст, прохожу практику в храме Смоленской иконы Божией Матери на Смоленском кладбище возле Ксении Петербургской, а служить буду в храме Всех скорбящих радость (с грошиками), там, где похоронена Матрона Босоножка, на проспекте Обуховской Обороны, 24. - Если бы можно было отмотать жизненную пленку назад, что бы вы изменили? - Честно говоря, даже не хочу погружаться в эту область. Во-первых, ничего не изменишь, а во-вторых… В моей жизни, как и в жизни каждого человека, очень большое участие принимает Господь. Благодарен Богу за все, а особенно за то, что, несмотря на все перипетии моей жизни, он привел меня к самому важному занятию. Это милость Божья – служить диаконом, Господь меня к этому привел. У меня была детская мечта – хотя бы секунду сыграть в официальной игре за «Зенит». Я принимал участие в товарищеских матчах, играл рядом с футболистами, которых недавно видел только по телевизору, однако мечте сбыться было не суждено. Хотя я был очень близок к ней: в заключительном матче с «Томью» 2006 года я попал в заявку. Эта игра для «Зенита» ничего не решала, Дик Адвокат сказал, что мой выход на поле планируется где-то на 60-й минуте, вместо Александра Панова. Я, воодушевленный предстоящим дебютом, помчался разминаться, но в этот момент Эрик Хаген сфолил на Погребняке, получил вторую желтую карточку, и Адвокат заменил Панова на защитника. Тогда я был очень расстроен, долго сокрушался, но сейчас понимаю, что это был промысел Божий. Значит, за «Зенит» мне сыграть было не суждено. Я не стал великим футболистом, не играл в сборной России, ограничившись лишь молодежной сборной, – следовательно, у меня другой путь. Счастлив тому, что у меня есть сейчас.